С редакцией Белновости жизненной историей поделилась женщина, которая переживает за сына.
Когда мой сын Артём привёл домой свою будущую жену Олю, я старалась быть открытой.
Она была милой, улыбчивой, но что-то в ней меня насторожило. Может, её легкомысленный смех или то, как она отмахивалась от разговоров о будущем.
Я пыталась убедить себя, что это просто мои предрассудки, но внутренний голос подсказывал: она не готова к семейной жизни. Я делилась своими сомнениями с Артёмом, но он только злился:
«Мам, ты её не знаешь, она замечательная».
Теперь, когда их брак развалился через два года, я не могу не думать, что была права. Жаль только, что сын не прислушался, и теперь он страдает.
Оля казалась мне слишком беспечной для семейной жизни. Ей было 25, она любила вечеринки, модные кафе, поездки с подругами.
Артём, напротив, всегда был серьёзным, мечтал о крепкой семье, детях. Я видела, как он старается для неё: снимал хорошую квартиру, оплачивал её курсы, возил на отдых.
Но Оля, похоже, не ценила этого. Она часто оставляла его одного по вечерам, убегая на встречи с друзьями. Я замечала, как он грустит, но он защищал её, говорил, что ей нужно «жить в своё удовольствие». Я предупреждала, что брак — это не только удовольствие, но и ответственность, но он отмахивался.
Первые трещины появились через полгода после свадьбы. Оля не хотела заниматься домом — готовка, уборка, всё это было на Артёме. Она говорила, что «не создана для быта», и он принимал это, хотя я видела, как он устаёт.
Я пыталась говорить с ним, намекала, что семья — это работа двоих, но он только раздражался:
«Мам, не лезь, мы сами разберёмся».
Я молчала, но сердце болело. Оля не пыталась найти общий язык со мной, редко звонила, а если приезжала, вела себя как гостья, а не как невестка. Я чувствовала, что она не хочет быть частью нашей семьи.
Когда Артём рассказал, что они разводятся, я не удивилась, но мне было больно за него. Он выглядел потерянным, говорил, что Оля «устала от обязательств». Она ушла, оставив его в съёмной квартире, и теперь живёт с подругой, выкладывая в соцсетях фото из клубов.
Артём винит себя, думает, что не дал ей достаточно свободы. Но я вижу, что проблема не в нём. Оля не была готова к браку, к тому, чтобы думать не только о себе. Я предупреждала его, но он был ослеплён любовью. Теперь он один, а я не знаю, как помочь ему пережить эту боль.
Самое тяжёлое — видеть, как он мучается. Он перестал улыбаться, почти не звонит, замыкается в себе. Я пыталась говорить с ним об Оле, напомнить, что я видела её легкомыслие с самого начала, но он только огрызается:
«Мам, хватит, я и так всё понимаю».
Я не хочу быть той, кто говорит «я же говорила», но внутри у меня кипит. Почему он не прислушался? Почему поверил ей, а не мне, своей матери, которая всегда хотела для него лучшего? Я не виню его, но мне обидно, что он отмахивался от моих слов, а теперь расплачивается за это.
Оля, похоже, даже не жалеет о разводе. Я слышала от знакомых, что она уже встречается с кем-то новым.
А Артём всё ещё надеется, что она одумается. Я боюсь, что он слишком долго будет цепляться за прошлое, вместо того чтобы двигаться дальше. Я хочу, чтобы он нашёл женщину, которая будет ценить его, которая захочет строить семью, а не просто веселиться.
Но как ему это объяснить, когда он раздавлен? Я чувствую себя бессильной, хотя всё, что я делала, — это пыталась защитить его.
Теперь наши отношения с Артёмом стали напряжёнными. Он избегает разговоров об Оле, а я не знаю, как поднять эту тему, не задев его. Я хочу, чтобы он понял: я не радовалась, когда оказалась права, я просто хотела уберечь его от боли.
Но он, кажется, винит меня за то, что я не приняла Олю. Как объяснить ему, что я видела в ней то, что он отказывался замечать?
Я люблю своего сына и хочу, чтобы он снова был счастлив, но пока я только смотрю, как он страдает, и жалею, что не смогла открыть ему глаза раньше.
Автор: Курчев Антон
