С редакцией Белновости своей жизненной историей поделилась пожилая женщина, которая всегда гордилась своими детьми.
Это двое сыновей, которых она растила с мужем, работая на заводе и подшивая соседям одежду по вечерам.
Они с мужем копили на их образование, возили на дачу, учили помогать друг другу.
Старший давно женился, завел детей, младший тоже обустроил свою жизнь — жена, дочка, ипотека.
Она радовалась, что у них все сложилось, и не лезла в их дела, пока не случилась беда. Муж заболел, лечение оказалось дорогим, и их скромные сбережения начали таять.
Сначала она не хотела просить. Они с мужем всегда справлялись сами, но счета росли, а пенсии едва хватало на лекарства.
Она решила поговорить с сыновьями. Позвонила старшему, рассказала, как тяжело приходится, и робко спросила:
"Может, поможете немного?"
Он выслушал, помолчал, а потом вдруг взорвался:
"Вообще-то, у нас свои семьи есть. Разве ты забыла? Откуда у нас лишние деньги?"
Она опешила. Голос сына, обычно мягкий, стал резким, почти чужим. Она пробормотала:
"Я понимаю, просто подумала..." — но он перебил: "Мы не миллионеры, мама".
Потом она позвонила младшему. Он был спокойнее, но ответ тот же:
"У нас ипотека, дочка в садик ходит, все расписано".
Она не спорила, поблагодарила за честность и положила трубку. Слова старшего сына крутились в голове. "Свои семьи есть". Она и не забыла — радовалась их семьям, внукам, их маленьким победам. Но ей стало больно от мысли, что в их глазах она теперь обуза, а не мать, которая всю жизнь отдавала им все.
Она сидела в кухне, глядя на мужа. Он спал в соседней комнате, слабый, но живой благодаря лекарствам, которые она выкраивала из их бюджета.
Ей не хотелось сдаваться. Она начала искать подработку — вязала на заказ, предлагала соседкам помощь по хозяйству.
Сыновья не звонили после того разговора, и она не напоминала о себе. Ей было стыдно, что попросила, и горько, что услышала такой ответ. Она вспоминала, как сама отказывала себе в платье, чтобы купить им новые ботинки, как ночами сидела над их уроками. А теперь они считают копейки, будто она чужая.
Через месяц старший все-таки приехал. Привез продукты, немного денег, но без слов извинений.
"Мы постараемся помогать, но ты пойми, у нас свои траты", — сказал он, глядя в сторону.
Она кивнула, поблагодарила, но внутри ничего не дрогнуло. Младший тоже прислал перевод — скромный, с коротким сообщением: "На лекарства". Она была благодарна, но радости не чувствовала. Ей не нужны были их деньги так сильно, как их тепло, их понимание. А этого не было.
Теперь она справляется сама. Мужу стало чуть лучше, и она надеется, что обойдется без новых просьб.
Сыновья звонят редко, говорят о своих делах, о детях, но не спрашивают, как она. Ей хочется верить, что они просто заняты, что их слова — не от равнодушия, а от усталости.
Но каждый раз, слыша их голоса, она вспоминает тот возмущенный тон и думает:
"А если бы я не справилась тогда, что бы вы сказали?"
Она не спрашивает. Просто живет дальше, для мужа, для себя, и старается не думать, что сыновья видят в ней только прошлое, а не часть своей жизни.
Автор: Курчев Антон
