С редакцией Белновости своей жизненной историей поделилась женщина, семья сына которой ожидает пополнение.
Я помню тот день до мелочей. На кухне пахло корицей — я пекла яблочный пирог, который любил мой сын.
Света вошла без стука, как всегда, и села на стул, разглядывая свой маникюр.
«Чай?» — спросила я, пытаясь разрядить тишину. Она кивнула, не отрывая взгляда от телефона.
Я налила кипяток в кружку, когда она вдруг произнесла:
«Кстати, вы скоро снова станете бабушкой».
Голос был ровным, будто она сообщала прогноз погоды.
Ложка выпала у меня из рук, звонко ударившись о пол.
«Поздравляю», — прошептала я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
Она наконец подняла глаза. В них не было ни тепла, ни волнения — только ледяное равнодушие.
«Спасибо, — протянула она. — Но мы пока не хотим никому рассказывать. Решили предупредить вас первыми… чтобы вы не лезли со своими советами».
Это было как пощечина. Мы никогда не ладили. Когда Дима привел ее в дом впервые, она отказалась снимать туфли, заявив, что у нее «аллергия на старую мебель». Тогда я списала это на нервы.
Но после свадьбы все стало хуже. Она запрещала мне покупать подарки для их квартиры, называя мой вкус «совковым», а на день рождения сына подарила ему абонемент в спортзал — «чтобы не заплыл жиром, как некоторые». Я молчала. Ради Димы.
Беременность должна была стать шансом все исправить. Но Света превратила ее в оружие. На следующее утро я купила мягкого мишку и коробку распашонок. Когда сын заехал за своими документами, я сунула пакет ему в руки.
«Мама, она не хочет, чтобы ты что-то покупала», — пробормотал он, избегая моего взгляда.
«Но почему?» — голос дрогнул. Он вздохнул:
«Говорит, ты превратишь ребенка в свою куклу».
Сейчас ночь. Я сижу в кресле, где когда-то качала Диму, и смотрю на луну. Мне снится, как я веду маленькую девочку за руку по парку, а Света кричит нам вслед:
«Вы забыли шапку!»
Я оборачиваюсь, но тропинка пуста. Просыпаюсь в слезах. Дима звонит реже. Говорит, Света запрещает ему «поддерживать мои манипуляции».
Иногда я ловлю себя на мысли: а что, если я и правда слишком навязчива? Может, она просто защищает свою семью? Но потом вспоминаю ее улыбку, когда она сказала:
«Ребенок будет называть вас «баба Люда», а не «бабушка». Вы же не против?»
И понимаю — это война. Война, где мое сердце стало полем боя.
Автор: Курчев Антон
