Так ли страшна зависимость детей от гаджетов?
Как понять, что ребенок стал зависимым и что делать?
Рассказывает эксперт новостного портала БелНовости Юрий Вагин – врач-психотерапевт с 30-летним стажем, кандидат медицинских наук, директор психологического центра, автор 11 книг и нескольких десятков научных статей.
Как понять, что все плохо?
Взаимоотношения подростков с гаджетами, равно как и с любыми другими частями жизни, могут быть разными. Как понять, насколько эти отношения плохи, страшны или опасны? Отвечаю.
Есть три формы отношений с чем-либо:
Первая форма отношений
Это нормальные отношения, такие, которые не приводят подростка ни к социальной, ни к биологической дезадаптации, если коротко – то никак не мешают ему жить.
Гаджеты не мешают хорошо и отлично учиться, заниматься спортом, разносторонне развиваться, а еще и помогать родителям по дому.
Идеалистично? Нет – реалистично, и так бывает. Вы такие семьи не замечаете, потому что там счастье и здоровье, а они, как правило, незаметны.
Однажды старенькая бабушка привела ко мне за руку внука – молодого парня лет восемнадцати, на лечение от игромании.
Бабушка переживала, что парень много сидит за компьютером и часто смеется в одиночестве.
Молодой человек сказал мне: «Значит так, доктор, давайте вы будете делать вид, что вы меня лечите, а я буду делать вид, что я лечусь – моей бабушке так будет спокойнее, а я ее очень люблю.
Она у меня темная и в компьютерах ничего не понимает».
Молодой человек несколько лет возглавляет российскую команду по одному из направлений компьютерных игр. Это дает ему большой ежемесячный доход и недавно его пригласили тренировать зарубежную команду.
Он успешно учится, и много времени проводит за компьютером.
Разговаривает и смеется он, конечно, с друзьями в сети, но бабушка отказывается это понимать, потому что с ее точки зрения это ненормально.
Нужно ли его лечить? Нет.
Вторая форма отношений
Это злоупотребление гаджетами. Критерий диагностики очень простой.
В результате взаимоотношений с гаджетами у подростка два или более раза за последние шесть месяцев возникали нарушения социальной или биологической адапатции.
Если коротко: из-за гаджетов как-то пострадала его социальная или биологическая жизнь.
Он играл до утра и не смог пойти в школу, украл деньги, чтобы купить игрушку, заболел, потому что систематически не спит ночами и так далее.
Два или более раза за шесть месяцев, а не за шесть дней, запомните.
Третья форма отношений
Это зависимость. Вы невооруженным глазом видите, что ни социальное, ни биологическое существование подростка невозможно без постоянного взаимодействия с гаджетами.
Его настроение, сон, жизнь зависят главным образом от них.
Во втором и в третьем случае нужно обращаться за помощью к специалистам и не тянуть с этим.
Но здесь есть еще одна проблема. До последнего времени мы ― психологи и психотерапевты, смотрели на проблемы подростковой гаджет- и компьютерной зависимости, как на явление часто встречающееся, распространенное, но явление переходное и временное.
Мы полагали, что есть основная масса подростков, которые живут обычной живой жизнью, общаются с живыми людьми, занимаются спортом, учатся, чтобы потом работать и участвовать в процессе созидания чего-то нового.
И есть незначительная часть подростков, которая отклоняется от нормального жизненного пути (такое поведение так и называется – отклоняющееся или девиантное) и наша задача вернуть их на нормальный путь жизни.
Но ситуация меняется у нас на глазах. Возможно, в скором будущем значительная часть молодых людей будет не востребована в производстве материальных ценностей и услуг.
Работа станет редкостью и дефицитом. Работающий человек будет восприниматься как такая же редкость, как космонавт или скульптор.
При этом подобная ситуация не приведет к социальной незащищенности подростков и молодежи, отсутствию у них средств к существованию и голоду.
Они будут жить на безусловное гарантированное пособие, им будет где жить и что есть. Но чем-то другим, нежели виртуальная реальность, заполнить свою пустую, как пластиковая бутылка, жизнь – им будет нечем.
Основная часть молодежи будет обречена на жизнь в мире виртуальной реальности. Они, собственно говоря, не очень и возражают.
Это мы, по-старинке, пытаемся оторвать их от компьютера и выгнать на улицу. Но они уже задают нам вопрос: что им там делать, ведь у них все есть тут.
В скорое время, для того, чтобы получить возможность хоть что-то делать в реальном мире, нашим детям придется не просто хорошо учиться, а дважды хорошо учиться и при этом еще и как-то извернуться, чтобы доказать свою полезность для невиртуальной жизни.
И возникает вопрос: а им это надо?
Представьте себе жизнь, где учить уроки не обязательно, ходить в школу можно как в кружок по моделированию, книги и фильмы ― отстой, можно с утра до вечера играть в приставку, слушать музыку, общаться в чате.
Папа вечером приходит домой, сажает вас за компьютер и говорит: «Поиграй еще сынок в «Контрстрайк», тебе нужно готовиться к взрослой жизни».
Возможно, мы ошибались, предполагая, что подростков нужно просто оторвать от компьютера, слегка подтолкнуть их к живой жизни, а попав туда, понюхав ее, попробовав ее, они уже сами там зацепятся. Все намного сложнее.
Чтобы наши дети закрепились в «старой» живой жизни, их теперь нужно готовить к ней с удвоенной силой (как космонавтов).
И есть еще вторая проблема. Возникает вопрос: а стоит ли вообще это делать?
Не превратимся ли мы в этом случае в какое-то подобие патриархальных сельских жителей, которые наблюдая как их дети, молодежь уходят «от земли» в город, ворчат и противятся этому, не понимая, что в этом "городе" может быть хорошего.
Фото: Pixabay
