С редакцией Белновости своей жизненной историей поделилась женщина, которую расстраивал близкий человек.
Моя дочь звонит мне почти каждый вечер, и каждый раз в её голосе сквозит обида.
Она не говорит это прямо, но я чувствую: она считает, что я должна ей помогать больше — с детьми, с домом, с её бесконечными делами.
"Мам, ты же можешь приехать на выходные, посидеть с малышами, мне бы так полегчало", — говорит она, а потом вздыхает, если я отвечаю, что у меня свои планы.
Я слышу в её словах упрёк: мол, я бабушка, я обязана бросать всё и мчаться к ней. Но в глубине души я думаю, что её недовольство должно быть направлено не на меня, а на её мужа, который, кажется, оставляет её одну разбираться со всеми заботами.
Когда она выходила замуж, я радовалась за неё. Её муж, Олег, казался надёжным человеком: спокойный, с хорошей работой, всегда улыбался. Я думала, они будут настоящей командой.
Но теперь, спустя несколько лет и двоих детей, я вижу, как дочь тянет всё на себе. Она работает, готовит, убирает, занимается с детьми, а Олег, по её рассказам, "устаёт на работе" и считает, что его вклад — это зарплата, которую он приносит домой.
Она жалуется, что он редко берёт на себя заботы по дому, что выходные он проводит за компьютером или с друзьями, а она мечтает хотя бы о паре часов тишины. И вместо того чтобы говорить с ним, она звонит мне и ждёт, что я приеду и разгружу её жизнь.
Я люблю своих внуков и всегда рада их видеть. Иногда я беру их на день-два, чтобы дочь могла передохнуть. Но у меня тоже есть своя жизнь.
Мне за пятьдесят, я ещё работаю, у меня свои увлечения, друзья, планы. Я не могу каждый раз срываться, когда ей тяжело.
И, честно говоря, мне кажется несправедливым, что она винит меня, а не Олега. Почему она не поговорит с ним? Почему не скажет, что ей нужна его помощь, а не только моя? Я пыталась намекнуть ей на это, но она отмахивается:
"Он такой, какой есть, его не переделаешь".
А я смотрю на неё и вижу, как она выгорает, и мне больно.
Однажды я всё-таки не выдержала. Она позвонила, опять расстроенная, рассказывала, как устала, как не успевает ничего, а я спросила:
"А где в это время Олег? Почему он не может взять детей на прогулку или приготовить ужин?".
Она замолчала, а потом ответила, что не хочет его напрягать, что он и так много работает.
Я не стала спорить, но внутри всё кипело. Почему она защищает его, а на меня обижается? Я растила её одна после развода с её отцом, и знаю, как тяжело быть и мамой, и папой, и хозяйкой. Но у неё есть муж, который должен быть рядом, а не я — на подхвате.
Я начала думать, может, это я виновата? Может, я избаловала её, всегда помогая, когда она была младше? После школы я забирала её вещи из стирки, готовила обеды, пока она училась в университете. Даже когда она только родила первого ребёнка, я брала отпуск, чтобы быть рядом.
Возможно, она привыкла, что я всегда приду на помощь, и теперь ждёт того же. Но я не хочу быть вечной спасительницей. Я хочу, чтобы она научилась решать свои проблемы с мужем, а не перекладывала их на меня.
В другой раз я попробовала говорить мягче. Сказала, что вижу, как ей тяжело, и что, может, стоит разделить обязанности с Олегом. Предложила ей устроить вечер, когда они поговорят без детей, обсудят, как сделать так, чтобы обоим было легче. Она кивнула, но я видела, что она не верит в успех.
"Он скажет, что я придираюсь", — бросила она и сменила тему.
Я не стала настаивать, но решила для себя: я больше не буду поддаваться на её обиды. Я помогу, когда смогу, но не стану заменять её мужа.
Прошёл месяц, и я заметила перемены. Она стала реже жаловаться, а однажды рассказала, что они с Олегом договорились: он берёт на себя утренние прогулки с детьми, а она — готовку по будням. Это было маленькое изменение, но для неё — шаг вперёд.
Она даже улыбалась, рассказывая, как он впервые сам поменял подгузник младшему. Я радовалась за неё, но всё равно чувствовала лёгкую горечь.
Почему ей понадобилось столько времени, чтобы начать говорить с ним? И почему я должна была стать мишенью её обид, чтобы она это сделала?
Теперь я стараюсь держать баланс. Я приезжаю к внукам, когда могу, играю с ними, пеку их любимые пирожки.
Но я твёрдо решила: я не буду решать за дочь её семейные проблемы. Она взрослая, и её брак — это её ответственность.
Я верю, что она справится, если перестанет бояться говорить с мужем.
А я, со своей стороны, учусь не чувствовать вину за то, что живу своей жизнью. Это не значит, что я её не люблю. Это значит, что я хочу, чтобы она была сильной — для себя и для своих детей.
Автор: Курчев Антон
