«Или пишешь завещание на Машу, или меня больше нет в твоей жизни»: сестра потребовала завещание в пользу ее дочери

14.04.2025 16:22

С редакцией Белновости своей жизненной историей поделилась женщина, которую расстроила родная сестра.

Мы сидели на веранде нашего детского дома — старой дачи, где когда-то делили одну кровать.

Люда крутила в руках мамин браслет, который я надела сегодня специально.

бумага
Фото: © Белновости

«Ты помнишь, как мы прятались здесь от дяди Гриши?» — спросила я, пытаясь вернуть то тепло, что осталось в прошлом. Она фыркнула:

«Помню, как ты съела последнюю конфету из маминой шкатулки».

Тогда мне было семь, ей — девять. Она отдавала мне свою порцию каши, когда я плакала от голода.

А сейчас… Сейчас она смотрела на меня с ненавистью.

«Твоя Юля получила от жизни все. Училась за границей, вышла замуж за богатого. А моя Маша…» — ее голос сорвался.

Я знала, о чем она. Маша бросила институт, родила в 19 от парня, который исчез, и теперь живет на пособие. «Но я помогаю ей», — осторожно сказала я.

«Помогаешь? — Люда вскочила, опрокинув стакан с компотом. — Ты купила ей проклятый холодильник, а потом всем рассказывала, какая ты благодетельница!»

Я онемела. Разве я хвасталась? Просто однажды свекровь спросила, куда пропали деньги, и я соврала, что потратила их на благотворительность.

«Ты всегда так! — сестра задыхалась от ярости. — Ты украла мою жизнь!»

Оказалось, она годами копила обиды. Из-за того, что папа назвал меня «умницей», когда я поступила в университет. Из-за того, что муж Люды сравнивал ее со мной.

Даже то, что я купила квартиру, стало предательством:

«Ты хотела показать, что ты лучше!»

Я плакала, пытаясь объяснить: «Я просто хотела, чтобы у нас было место, где мы сможем…» — «Не ври! — перебила она. — Ты всегда хотела меня унизить». На прощание бросила:

«Или пишешь завещание на Машу, или меня больше нет в твоей жизни».

Сейчас я смотрю на фото, где мы смеемся в обнимку, и не узнаю ее. Моя дочь Юля предлагает отдать часть денег, но я боюсь: если уступлю, Люда потребует больше.

А если не уступлю… Значит, потеряю последнего родного человека. Иногда я открываю шкатулку мамы, где лежат две конфетные обертки из детства, и спрашиваю у тишины: «Как все сломалось?»

Курчев Антон Автор: Курчев Антон Заместитель главного редактора